Передвижение людей в современных городах трудно себе представить без такси. Однако, прежде чем улицы заполнились привычными нам «шашечками», во многих городах, теперь скажем, в прошлом далеком 19 веке, обслуживал другой частный транспорт, имя которому — извозчики. Многие наверняка слышали о них из книг, фильмов. Они стали литературными героями таких писателей, как А. Чехов, М.Горький, А. Куприн и других. Помимо обслуживания населения в городах, многие занимались извозом на дальние расстояния, порой опасные, драматические, со многими приключениями. Об этом память сохранила рассказ деда, которому в силу обстоятельств, пришлось приобщиться к этому нелегкому труду.
Федор сидел на плотно уложенных мешках с товаром, в больших, просторных, специально изготовленных для извоза санях. Мороз крепчал, серебристый иней покрыл бегущих лошадей. Подгоняемые зычным криком, они бежали крупной рысью, казалось, не чувствовали усталости. Справа и слева тянулись перелески, за которыми простиралась бескрайняя, уходящая вдаль необъятная степная даль. От мороза и ледяного ветра овчинный полушубок и меховая шапка заиндевели, ведь путь от Петропавловска до Кокчетава нелегкий, почти 200 верст.
Строительство железной дороги, как ее потом назовут, Петрокок, по имени двух городов, только начиналось, поэтому вся товарная продукция поставлялась из Петропавловска в Кокчетав гужевым транспортом, на который подряжались жители, в основном из числа переселенцев, имеющих на своем подворье лошадей и необходимую упряжь. В числе их был мой дед.
«Гоняем извоз!» — гордо говорили про себя ямщики, занимаясь этим нелегким и, по большому счету, опасным трудом. Ведь на дорогах вольницей в то время гуляли охотники за легкой наживой, встречая и грабя караваны в глухих местах, поэтому в извозчики шли люди не робкого десятка, а для защиты было и оружие, так что, в случае нападения, могли постоять за себя.
Вот и на этот раз, проехали опасные лесные места, впереди засветились тусклые огни Обуховки, последней к Кокчетаву деревни. Остановив лошадей возле придорожного трактира, и дав им корм, чтобы отдохнули и набрались сил для дальнейшего пути, зашли в просторную комнату, где было тепло и уютно. За столами на лавках сидели такие же путники дальних дорог, шумно беседуя между собой. Митяй с Иваном, артельные извозчики, заказали по шкалику и нехитрый обед.
Перекурив после обеда, приняли решение ехать дальше, ведь до родных мест рукой подать. Неожиданно напросились в попутчики два парня, которых Федор давно приметил — сидящих в углу, о чем-то весело беседовавших между собой и часто поглядывая на приезжих.
Как сказали, едут в Кокчетав на перекладных по делам. Митяй с Иваном сослались на загруженность саней товаром, а у Федора на этот раз его было меньше и оказалось свободных два места. Впоследствие дед рассказывал, что у него мелькнуло смутное подозрение о непрошенных гостях, разместившихся на мешках, но вскоре оно отпало, уж больно разговорчивые были и веселые. А в дороге в таких случаях всегда время бежит быстрее, а путь кажется короче.
Так и выехали за околицу.
Митяй с Иваном скрылись за поворотом. Федор нутром почуял, что-то неладное. И не ошибся. Резкий удар в плечо выкинул его из саней. В последний момент услышал хриплый голос одного из попутчиков: «Готов! Гони влево».
Он очнулся от нестерпимой боли и пронизывающего холода. При падении один валенок слетел с ноги и остался в санях. Из рукава полушубка бежала кровь, растворяясь в тускло белевшем в ночи снеге. На небе ярко светили звезды и огромный диск восходящей луны.
«Ведь окоченею и замерзну», — подумал Федор. «От деревни отъехали недалеко, доползу, такое уже было в гражданскую войну, беда, что рука покалечена, придется работать одной».
Его нашла на окраине деревни, возле небольшой своей избушки, женщина, обессиленного, терявшего сознание. Вызвали лекаря, который оказал первую помощь.Долечивался в п. Красноармейске, в военном госпитале.
— Что же стало с бандитами?, — поинтересовался я.
— Их вскоре поймали, — ответил он. Это оказались два брата, завербованные на работу на строительство железной дороги, но сбежавшие со стройки и промышлявшие разбоем и грабежом.
Он помолчал, большими натруженными руками скручивая трубку из газеты, набивая табаком, и грустно произнес: «Один из них сказал на суде: «Тебе, мужик, крупно повезло в ту ночь, у нас в обрезе оставался всего один патрон».
— Это был мой последний извоз, — добавил дед, раскуривая большую сигарету, придерживая ее покалеченной рукой…