Под таким названием увидела в 2016 году свет книга-трилогия на 1100 страницах видного писателя, ученого, доктора филологических наук Турсына Журтбая, которая является научно-историческим исследованием, основанным на протоколах допросов и показаний 71 деятеля партии «Алаш» и движения «Алаш-Орда», осужденных в течение 1927-1929 годов и 1930-1933 годах. Рассказано также о возникновении и формировании народно-освободительной идеи движения «Алаш», обвинительные документы следствия, протоколы допросов арестованных, их письма, свидетельства начальников тюрем, о том, кто из осужденных в какой лагерь отправлены, переписка заключенных, письма домой женам и детям, оправдательные и реабилитирующие документы.
В этих документах сталкиваются судьбы людей и сама история. Использовано множество приемов унижения личностии, предъявлены обвинения, за которыми видны пытки и физическое воздействие, и наконец, сохранились документы о полном уничтожении (приговоры о растреле) несчастных людей.
Но и здесь видно, насколько они были интеллигентны, как они держались до последнего, какие это были смелые и стойкие люди, необыкновенные личности, гордость и цвет казахской нации.
Легендарные деятели партии «Алаш» и правительства республики «Алаш-Орда» — борцы за свободу казахского народа, и сохранить память о них – наш великий долг перед потомками.
Как известно из истории, движение «Алаш» зародилось в конце дявятнадцатого века, сформировалось, как идея в 1913 году, после февральской революции 1917 года организовалось в партию, а в декабре 1917 года на заре революционных преобразований состоялся учредительный съезд и было организовано правительство государства «Алаш-Орда», главным пунктом программы которого – обретение независимости и создание автономии, что и послужило обвинению лидеров партии и движения как выступающих против советской власти, а партию признали контрреволюционной, и такой она считалась вплоть до 1987 года.
В январе месяце 1988 года председатель Верховного суда Казахской ССР Т.Аймухамедов сказал писателю Т.Журтбаю: «Вот, пришел наконец-то день. Мы должны обелить (реабилитировать) деятелей «Алаша. Мы должны ознакомиться с их следственными делами и стать литературным экспертом». С того времени Т.Журтбай получил возможность ознакомиться с архивами советской госбезопасности (ОГПУ, НКВД, КГБ), со следственными делами деятелей «Алаш». В начале работы ему помогал Член Верховного суда Казахской ССР Казыхан Кенжебаев и Гулнар Сейтбеккызы. В апреле 1988 года были оправданы 14 деятелей движения «Алаш» при участии секретаря ЦККП Казахстана Узбекали Жанибекова была организована государственная комиссия под руководством академика Ж.Абдильдина по реабилитации деятелей «Алаш». Позднее Т.Журтбай получил доступ к архивам, который ему обеспечил заместитель председателя КГБ Казахской ССР С.К.Абдрахманов, что позволило ему открыто заниматься следственными делами. А при этом ему помогали полковники Кара би Мухаметкалиев и Шынгыс Салыкбаев.
Исследовательская работа, на осуществление которой понадобилось более 20 лет кропотливого и неустанного труда, была начата и завершена за несколько недель до 25-летия независимости и суверинитета Казахстана, за что отдали жизни лучшие сыны казахской степи, цвет интеллигенции нации, представляющие движение «Алаш», и первого правительства независимого государства «Алаш Орда». На страницах газеты «Кокшетау сегодня», мы ветераны, еще в 2019 году писали об этом движении «Алаш» и его первых и видных организаторах: Алихане Букейханове (1866-1937), Ахмете Байтурсынове (1870-1937), Мыржакыпе (Мир-Якубе) Дулатове (1985-1935), Мухаметжане Тынышпаеве (1829-1937), которые были реабилитированы по первому списку из 14 человек в ноябре 1988 года. Эта публикация нашла положительный отклик даже у некоторых историков из Астаны, занимающиеся проблемами движения «Алаш». А затем мы были лишены основы нашего повествования – этой замечательной книги-трилогии, тогда взятой нами на временное пользование.
Теперь, имея этот безценный материал в своем пользовании, мы в этой статье хотим рассказать, что и Кокшетауская благодатная земля тоже причастна к этому историческому периоду.
В городе Кокшетау живет известный ветеран, заслуженный руководитель города в прошлом, ныне почетный гражданин города Кокшетау Айдар Хамзович Мурзин, как и его старший брат Ашот Хамзович, год назад ушедший в мир иной, являются прямыми родственниками (племянниками) известных и активных деятелей партии «Алаш» — Мухтара и Азиза Мурзиных. К сожалению, в книге, как и у других деятелей партии «Алаш», мы не нашли биографических данных, но по показаниям их соратников – это были героические «парни», достойные граждане своей страны.
Вот что пишет автор книги, основываясь на показания арестованных алашордынцев: «Показания арестованного 14 сентября 1930 года в один день вместе с одним из лидеров Халелом Досмухамедовым некоего Мухтара Мурзина очень сильно нас удивил своей краткостью и прореженностью. Среди попавших под следствие, только один он, Мухтар Мурзин, отвечал почти на все вопросы очень коротко: «Не знаю», «Ни в какой партии не состоял», и ничего больше не объяснял. Нам понравилось мужество и твердость этого человека. В протокол внесен лишь его диалог с Исой Кашкынбаевым, записанный снаружи камеры сотрудником органов, что свидетельствует о психологии следователей.
Мурзин говорит, что в прошлом году его все время преследовали. Вольно, или невольно, в этом принимали участие Смагулов, Козыбеков, Байгарин, Урдибаев Р., какая то машинистка из Наркомзема. «Эти незаслуженные преследования очень сильно повлияли на меня, что я чуть с ума не сошел. Из этих преследований я извлек такую пользу, что научился угадывать почти безошибочно подосланных мне людей, ясно представлял себе систему их работы. Они тайно изучают каждого человека, изучают персонально и действуют в зависимости от степени его ума и характера».
«Бдительный работник» Комиссариата по земле и землепользованию Карим Алимбаев, где и работал Мухтар Мурзин, дает ему такую характеристику: «Что касается работы Мухтара Мурзина в Наркомземе, то это отъявленный националист, которого все время подозревают в том, что он ведет научную работу по почвенно-ботаническому обследованию в разрез указаний вышестоящих руководителей». В Комиссариате по Земледелию у Мухтара Мурзина, занимавшегося изучением проблем землеустройства, было право писать статьи и черновики докладов, а также он имел право на планирование распределения земли. Похоже, что он готовился к декабрьской 1925 года конференции по земле и землепользованию и во время обыска из ящика его стола были извлечены планы одной статьи. А следователи эти наброски восприняли как «программу подпольной организации», и в качестве «вещественного доказательства преступления» и включили во вторую часть обвинительного заключения, как Националистические контрреволюционные преступления.
Одним из основных програмных вопросов организации являлся земельный вопрос, разрешением которого она стремилась осуществить аграрную часть программы партии «Алаш», предусматривавшей наделение землей в первую очередь туземного населения, вообще без разграничения соцпрослоек с условием пользования землей родами. Переселение из вне в Казахстан программой допускался после полного удовлетворения землей всего коренного населения, а ранее занятыми переселенцами киргизские (казахские) земли подлежали по этой программе возвращению обратно казахам.
Эта работа помимо других националистов и членов организации проводилась виднейшим нацистом-работником Нарком Зема обвиняемым Мухтаром Мурзиным, что видно из изъятых у него в 1929 году документов:
А) Современное состояние сельского хозяйства Казахстана;
Б) Возможные и нужные с точки зрения целевой установки пути развития сельского хозяйства;
В) Роль и значение Союза «Кошчи» в достижении целевой установки;
Г) Сельское хозяйство является результатом последовательных взаимодействий природных и социальных условий данной страны;
Д) Преобладание роли того или иного из двух условий в отдельную эпоху зависит от культурного уровня хозяйствующего населения страны;
Е) Казахское хозяйство просуществовавшее до последнего времени в полной зависимости от природных условий, за последнее время почти неожиданно столкневшееся с социальными изменениями (все виды хозяйства были калонизированы).
Обвиняемый Тынышпаев по этому вопросу дал такие показания: «В выполнении своей работы мы защищали точку зрения, что в землеустройстве необходимо соблюдать первоочередность для коренного населения». По вопросу о переселении извне в Казахстан, мы и раньше, и теперь, как члены националистической организации стояли, и стоим против переселенцев.
Показания Досмухамедова Х.: «Вопрос землеустройства нас интересовал, и мы стремились к тому, чтобы землеустройство проводилось в интересах нашей организации, а цель эта достигалась через членов нашей организации в Нарком Земе через Тынышпаева, Испулова и автора программы М.Мурзина».
В стремлении оградить Казахстан от переселения, как продолжение царской колонизаторской политики, организация форсировала закрепление земель за коренным населением.
Только по этапу коренному вопросу для Казахстана Программа Мухтара Мурзина показывает его государственную зрелость в интересах своего народа.
Поразительны высказывания Мухтара Мурзина своим однокамерникам по заявлениям следователей: «Нужно брать за правило – никогда ни в чем не признаваться. Если поймают по фактам, что некуда деваться, лучше молчать, но не сознаваться. Даже если дадут очную ставку с кем-нибудь, все равно надо отвергать. Я лично так делаю». Когда Кашкынбаев на эти слова Мухтара возразил: «На это я возражаю – идти против явного факта. Это послужит поводом к тому, что ГПУ не будет верить тебе ни одному слову ». На что Мурзин ответил: «Поступать по-джентельменски уместно, когда с тобой обращаются по-джентельменски. А в данном случае, когда личность человека подвергается круговому оскорблению, благородные порывы с нашей стороны не что иное как донкихотство. Вообще нужно быть твердым, готовым вынести любые наказания, и не стараться свалить на других. А главное никого не впутывать. Мое основное правило – не произносить имена третьих лиц, даже в беседе с друзьями о тех, или иных событиях. Хотя участь всех арестованных решена, следствие у них ведется до ареста, а не после. Организация наша повод, а причина в другом: борьба с наниональной интеллигенцией».
Ох, достойный джигит! Каждое слово правда. Глазами видит, сердцем догадывается, умом все понимает. Очень жаль, но как часто бывает, к ногам таких достойных людей обычно привязываются самые разные колючки-прилипучки. Причина, по которой мы это говорим: «Эй, проклятый клятвопреступник, как же ты нашел слабое место этого джигита» — писал в свое время поэт Кадыр, а ненавистные следователи нашли слабое место Мухтара Мурзина. А им оказался протокол записей Алисы Власовой от 5 сентября 1931 года, который можно назвать издевкой судьбы. Сноха Мухтара Мурзина, жена его младшего брата, обвиняемого Азиза Мурзина написала на своего мужа и его старшего брата заявление-донос, по которому можно судить о методах работы следствия, когда без всякого зазрения совести вынудило жену написать кляузу на своего мужа, чтобы очернить его. Алиса Власова писала: «Азиза Мурзина я знаю с 1920 года, наряду с этим я хорошо знаю его старшего брата Мухтара Мурзина, а также их знакомых Смагула Садвакасова, Алихана Букейханова, Жаканшу Досмухамедова… Все эти люди были хорошими друзьями моего мужа Азиза Мурзина,они часто общались. Точно также я хорошо знала будущую жену Азиза – Зайру Жанторину. В 1922 году Смагул Садвокасов приехал в Кустанай и перетащил Азиза Мурзина на свою сторону. В то время Азиз Мурзин был председателем исполнительного комитета. Они часто общались с баями, помогали им. Казахские работники-служащие были против, что Азиз женился на мне, русской. Также не долюбливали меня Смагул Садвакасов и его старший брат Мухтар, из-за того, чистая кровь казахов смешается с русской, потом родятся неполноценные дети. Послушавшийся их слов Азиз бросил меня и женился на дочери Бамымбаева.
В 1927 году Азиз Мурзин сказал мне так: «В 1922 году Смагул Садвокасов собрал нас, только близких друзей, в своей квартире в Оренбурге, среди них были братья Мурзины, и сказал: «Мы будем бороться против Советской власти, будем честны друг перед другом», и написал слова клятвы. Они выслушали слова клятвы стоя, и обнялись в знак согласия. Содержание того согласия я не знаю, однако Азиз Мурзин мне говорил: «Если узнают об этом государственные органы, они нам покажут, где раки зимуют».
Азиз Мурзин в 1923 году, за связь с националистами был исключен из партии, и устроился в Москве на работу по строительной части, а затем став казахским представителем в Москве он следовал за Букейхановым и часто приглашал его домой. Иногда чтобы встретится со своим старшим братом Мухтаром, приехавший в коммандировку, Азиз уходил из дома в гостиницу, где секретно с ним совещались. В то время в Москве уже было известно об аресте Байтурсынова и других товарищей, о чем они часто беседовали. В 1929 году после переезда Азиза Мурзина в Алма-Ату, казахи часто собирались в доме Мухтара Мурзина, давая оценку коммунистической партии и советскому строю».
Что можно сказазать об этих показаниях? Ясно только одно. Братья Мурзины – героические парни, достойные граждане своей страны. Отомстить мужу, с которым уже не живешь и давно развелась, это признак защиты своей национальности. Такое наглое лжесвидетельство и месть за семейные неурядицы пережили многие достойные и умные люди, и это было для них «ударом судьбы», который они должны были перенести, стерпеть.
О судьбе братьев Мурзиных хорошо свидетельствует дочь Мыржакыпа Дулатова – Гульнара Дулатова в своей книге-воспоминаний «Высокое дерево правды». В которой она сердечно и по доброму относится к братьям Мурзиным.
Гульнара Дулатова: «Мухтар был светлым лицом, с прямым носом. Высокий ростом, приветливый человек, Мухтар обладал высокой культурой, всесторонне образован, очень человечный, и в этом смысле добрее других, особенный характер, но не упрямый – прямой Мухтар никогда от своих слов не отказывался, не изменял своему мнению. Смелый. Никому не завидовал, не желал зла, притеснять или обижать без причин не любил. Честный, чистый, для друзей незаменимый друг, был принципиально правдив и считал справедливость превыше всего на свете. Он всегда ставил перед собой высокие цели, постоянно пополнял свои знания. Много читал, знал два языка в совершенстве, иногда занимался переводами. Мой отец знал о многих достоинствах, которыми обладал Мухтар и очень сильно его уважал. Мама моя знала Мурзиных, дружила с ними, начиная с 1923 года в Оренбурге и до 1929 года в Кызыл-Орде, а так же после переезда в новую столицу Алма-Ату. С тех пор семья Мурзиных нам очень близка, ближе чем родственники!».
Мы знаем, что в 1932 году всех казахских интеллигентов (32 человека) поголовно арестовали. В эти тяжелые и тревожные дни не оставляли в покое и Мухтара, тогда он работал в Алма-Ате в Наркомземе, там его и арестовали. По решению суда его сослали в Воронеж, где были и другие ссыльные, и там они пытались помочь друг другу, чем могли. Прошло пять лет ссылки и в 1936 году Мухтар приехал в Шымкент, и стал работать в сельхозбанке,а в 1937 году был вновь арестован и приговорен к высшей мере. В 1957 году Мухтар, ранее, чем другие члены партии «Алаш» был реабилитирован.
Младший брат Мухтара – Газиз Мурзин в 1925 жил в Кзыл Орде, а после работал в Алма-Ате. Первая жена Газиза – Рахия Габдоллакызы, в этой семье было два сына – Назар и Дос. Но характер у Рахии был нехороший, никто ей не мог угодить и они не смогли долго жить, рано развелись. В1928 году году в Москве, где Газиз работал в постпредстве, женился на Аде Павловне (вероятно это и есть Алиса Власова), она была очень культурной, весьма человечной женщиной, уважаемая и уважающая других. Ада Павловна и Газиз прожили вместе много лет, но после они развелись, и он женился на Нине Морозовой и работал в Риддере на золотоносных приисках, и там, в 1936 году заболел сыпным тифом и умер.
Так ли это, или нет, сегодня об этом трудно судить, так как он был под надзором. Если бы Ада и Алиса не различались в именах, то написавшая заявление на Азиза, и его старшего брата Мухтара, женщина, скорее всего она и есть. Да «очень культурная женщина», но вот семейного согласия не было, «будешь терпеть от дел любимой женщины, даже если будет мучить и издеваться», — не зря говорил Абай, и была она «злоречивой женщиной». Возможно, понял ее внутреннюю сущность, поэтому и развелся с ней Газиз Мурзин. Все может быть. Из 71-го репрессированного члена движения партии «Алаш» не многим удалось уйти из цепких и жестких лап органов КГБ и НКВД, но семьи и ближайшие родственники, как оставшихся в живых, так и погибших, в дальнейшем подвергались преследованиям, гонению, унижению, о чем убедительно показали уже в наше время дочери лидеров партии «Алаш» Шокан Байтурсынов и Гульнар Дулатова.
Не обошли «вниманием» и своим усердием и большую семью Мурзиных о чем и рассказывает племянник Мухтара и Азиза Мурзиных, Айдар Хамзович Мурзин, который многие годы посвятил изучению судеб своих дядей и их семей, по крупинкам собирал документы, и свидетельства тех трагических событий.
Думается, читателю становится понятным, почему так поздно публикуются воспоминания Почетного гражданина, причастного к нашей трагической истории. Даже проживая в Зерендинском районе, семья Айдара Хамзовича во главе его отца, большого семейства, боялись произносить, а не только писать о своих родственниках, членах запрещенной партии «Алаш», хотя в послевоенное время ими было уже известно о судьбе братьев (дядей) из уст живых свидетелей:дочери Мухтара Мурзина, и их сестры, которая смогла увидеть на расстоянии Азиза Мурзина (но не встретиться), работающего на руднике в Риддере, сидевшего верхом на коне, исхудавшего, и трудно узнаваемого. А это было в далеком 1936 году, и она даже при виде родного человека не могла его окликнуть, так как оба могли быть арестованы.
И только после оттепели 1988 года, когда были реабилитированы первые 14 лидеров партии «Алаш» начались сборы документов, воспоминания очевидцев этих событий. Айдар Хамзович посетил Кустанайскую область и те районы где Мухтар Мурзин вместе с лидером «Алаш» Ахметом Байтурсыновым участвовал в революционном движении, и где удалось собрать хоть и не большой, но богатый материал. Именно в это время удалось узнать Айдару Хамзовичу, что еще жив один из братьев Мурзиных, проживающего в Мендыгаринском районе и при встрече с ним удалось узнать довольно трогательное событие: оказалось, он остался в живых только потому что, изменил свою фамилию. С точки зрения патриотически – это, конечно, не красит этого родственника, так как это бросает тень на мужественных борцов за независимость Казахстана – членов партии «Алаш», и его братьев.
Удалось узнать Айдару Мурзиновичу кое что, но не все, о судьбе мужественного деда – отца братьев Мурзиных, Мухтара и Газиза. Когда начались репрессии на членов партии «Алаш», и гонения на их ближайших родственников, благородный аксакал, патриот своего народа, чтобы не дать возможности глумиться над старым человеком, выбивая показания о своих мужественных детях, сел верхом на лошадь и уехал в сторону границы с Россией. И только в те годы «оттепели» удалось узнать, что след этого благородного отца, отца-патриота обнаружен в Курганской области, а вот где его могила – пока неизвестно.
Айдар Хамзович, хоть и с запозданием, отдал некоторый материал на хранение в областной краеведческий музей, в том числе и письма Ахмета Байтурсынова. Думается, что после публикации данной статьи будут отклики, а может быть и воспоминания родственников, членов не только революционной партии «Алаш», но и революционных событий 1916-1918 годов, о наших героях тех лет Алиби Джангильдине, Амангельды Иманове, Алие Узрузбаевой.
Сегодняшний материал не был бы возможен увидеть свет, без богатой трилогии Турсына Журтбая «Боль моя, гордость моя – Алаш», теперь эта книга имеется в нашей собственности и у нас есть возможность публиковать и другие исторические материалы о видных деятелях партии «Алаш» и государства «Алаш Орда». Богатый материал в книге отводится поэту Магжану Жумабаеву – много материалов его допроса о событиях тех лет. Интересен материал о родословной лидера партии «Алаш» Алихана Букейханова, внук которого, его духовный наследник, Евгений, кандидат технических наук, только в 1992 году впервые ступил на землю своей исторической родины.
«Меня поразила и глубоко тронула любовь моих родственников, которых я никогда не видел и которые любили нас не за какие-нибудь заслуги, а просто за то, что мы живы и приехали к ним. Я понял, что мой дед принадлежит не только мне, но и всему народу, так же, как и я являюсь частицей этого народа».
Статья печатается при поддержке городского Совета Ветеранов войны и труда.
Подпишись на наш видеоблог на YouTube! Тебе не сложно — нам приятно )